Джатака о пище для умерших
«Если б сущие ведать могли!..» — так начинал Учитель, живший в роще
Джетавана, историю о жертвоприношении предкам. В ту пору люди убивали козлов,
баранов и прочих животных, чтобы поднести своим упокоившимся родственникам «пищу
для умерших». Видя это, монахи спросили Учителя: «О всеблагостный! Люди лишают
жизни живые существа, дабы поднести пищу умершим, — улучшает ли это хоть
сколько-нибудь их собственную участь?» — «Нет, монахи, — отвечал Учитель, —
нисколько не увеличится святая заслуга того, кто отнял жизнь, пусть ради
подношения. Некогда мудрые, явившись в мир, наставили людей в дхамме и убедили
всех обитателей Джамбудвипы не совершать подобных деяний, разъяснив опасность
проистекающей от них скверны. Ныне же эти деяния творятся вновь. Преданы
забвению прошлые существования». И Учитель поведал:
«В давние времена, когда в Бенаресе правил царь Брахмадатта, некий брахман,
начитанный в трех Ведах и известный повсюду своей ученостью, решил: «Совершу-ка
я обряд подношения пищи умершим!» — и, повелев привести жертвенного барана,
наказал ученикам: «Сведите этого барана к реке, искупайте, наденьте на него
цветочную гирлянду, совершите над ним заклинания, хранящие от сглаза, украсьте
его и приведите ко мне». Ученики же, молвив: «Да будет так!», пошли с бараном к
реке, искупали, украсили его и вывели на берег. Баран узрел внутренним оком
деяния свои в прошлых рождениях и при мысли, что освободится сегодня же от
страданий, возрадовался и громко засмеялся — будто кувшин разбился. Но затем,
подумав: «Этот брахман, убив меня, обретет и страдание, во мне заключенное!»,
преисполнился сочувствия и горько заплакал. Ученики спросили: «Почтенный баран,
отчего ты громко смеялся, а потом горько заплакал?» — на что баран ответил:
«Спросите меня об этом при вашем наставнике». Ученики привели барана к
наставнику и изложили суть дела.
Выслушав их, наставник спросил: «Отчего же ты, баран, смеялся и отчего
плакал?» Баран, обладавший способностью помнить прежние рождения, ответил
брахману: «Некогда и я, как ты, был брахманом, сведущим в заклинаниях и
священных книгах, и, решив как-то: «Совершу-ка я обряд поднесения пищи умершим»,
— зарезал барана и принес его в жертву. И вот из-за того единственного барана,
которого я зарезал, мне в последующих рождениях пятьсот раз без единого отрезали
голову. Это мое пятисотое, и последнее, рождение. «Сегодня наконец я избавлюсь
от страданий!» Подумав так, я возликовал и засмеялся. Но тут же заплакал,
преисполненный сочувствия к брахману, который, убив меня, будет, как и я,
наказан отрезанием головы в пятистах последующих существованиях».
«Не бойся, баран, я тебя не зарежу!» — успокоил его брахман, а баран сказал
так: «Что за речи ты ведешь, о брахман?! Убьешь ты меня или нет — мне все равно
не избежать сегодня смерти!» — «Не бойся, баран, — продолжал утешать его
брахман, — я буду сам тебя охранять!» Баран же стоял на своем: «Это не поможет,
о брахман, чересчур велика во мне скверна, нажитая деяниями в прошлых
рождениях!»
Запретив всем убивать барана, брахман отпустил его на волю, а сам вместе с
учениками последовал за ним. Баран же, едва его отпустили, принялся, вытянув
шею, ощипывать листья кустарника возле скалы. Тут в вершину скалы ударила
молния, острая каменная глыба обрушилась на барана и отсекла ему голову.
Собрался народ.
Бодхисатта же в ту пору и в том самом месте как раз обрел рождение в облике
духа дерева. Благодаря всемогуществу своему он уселся, скрестив ноги, в
воздушном пространстве и подумал: «Если бы люди эти ведали о плодах чинимых ими
дурных поступков, они, быть может, не стали бы лишать жизни тварей!» — и, желая
наставить людей в дхамме, пропел такой стих:
Если б сущие ведать могли,
кто живущего жизни лишает, —
Тот в грядущих рожденьях своих
все страданья его обретает!
И Великосущий, устрашив собравшихся ужасами Чистилища, явил им истинную
дхамму. И люди, трепеща от страха перед Чистилищем, вняли его наставлению и
перестали убивать наделенных дыханием. Бодхисатта же, явив народу дхамму и
научив его основам добродетельной жизни, отправился по своим делам. А люди,
утвердясь в его заветах, стали раздавать милостыню и творить другие добрые дела,
так что со временем они пополнили собою обитель небожителей».
Закончив это наставление в дхамме, Учитель разъяснил суть изложенного и
связал свое нынешнее рождение с прежним, сказав: «В ту пору я был духом дерева».